«Во второй день я звонил на телефон Поддержки в Роспотребнадзор, там мне порекомендовали обратиться в департамент здравоохранения. Там я встал на учёт как прибывший из Москвы. Порекомендовали обратиться в поликлинику по месту, где я самоизоировался. Но уже не дозвонился до поликлиники (поздно было). На третий день я потерял обоняние, которое очень многое даёт и для вкуса. Во вкусе для меня осталось лишь холодное-горячее, сладкое, соленое и острое. Неприятные ощущения. Получилось вызвать врача из поликлиники, я уже понимал, что что-то пошло не так, но хотелось надеяться на лучшее. Врач участковый пришла в марлевой повязке, послушала меня, сказала, что признаков пневмонии у меня не видит, поэтому выписывает мне больничный с диагнозом ОРВИ. На мой вопрос, «а как же анализ?», Ответила:
— Всем просто так не делают.
— Я же из Москвы приехал, — уточнил на всякий случай я.
— Мне все равно, откуда вы приехали, я уточняла у глав врача, что делать.
Честно говоря я расстроился, потому что в Гемохэлп делают анализы на коронавирус, только если нет признаков ОРВИ (температур и остального), так что мне туда путь закрыт. Так же и КТ грудной клетки кстати«, — поделился Александр Маслов на странице в социальной сети.

Через пару часов адвокату перезвонили из поликлиники и сказали, что анализы все-таки возьмут. По словам Маслова, пришла девушка уже с более крепкой повязкой и в перчатках. Взяла мазки из горла и носа и сказала, что если будет положительный, то в течение двух-трёх дней озвонят. А если не позвонят значит — отрицательный. При этом самочуствие Александра ухудшалось. Четвёртый день отметился бессилием, а на пятый открылась диарея. На шестой появилась сузить в носу и рту (кашля ещё несколько дней не было)

— Родственники настояли, чтобы я уже вызывал скорую, но это отдельный квест, — рассказал Александр Маслов. — Диспетчер не верит, что надо приезжать и как с участковым врачем приходится описывать, почему к тебе надо направить скорую. У меня сошло за объяснения долго держащаяся температура, слабость и отсутствие запахов.

Фельдшер скорой послушала Александра, померяла уровень кислорода в крови и сказала, что у него похоже пневмония. В то время принимала лишь 28 больница на ул. Чаадаева, куда его и отвезли 2 мая 2020 года.

— Вызывая скорую, я ожидал, что мне для постановки диагноза сделают компьютерную томограмму (КТ) лёгких, но к сожалению 2 мая в 28 больнице КТ не работала (вроде бы сейчас аппарат починили, сейчас я жду направление на неё). Мне сделали рентген и поставили диагноз левостороннюю верхнедолевую пневмонию, — продолжил свой рассказ Александр Маслов. — Начиная с первого дня, мне дважды в день утром и вечером кололи в вену антибиотик Цефтриаксон. В таблетках дают ещё один антибиотик — раз в день Азитромицин, от кашля трижды в день амброксол и парацетомол для снижения температуры. На второй день (3 мая) мне предложили лекарство от ВИЧ — Калидовир. Поскольку на него нет клинических испытаний по поводу действительности в отношения коронавируса, то мне дали подписать письменное согласие на его применение (в принципе все подписывают, если хотят лечиться, на сайте лекарства написано, что оно рекомендовано и от коронавируса). Ну и самое главное, первые два дня у меня в палате было устройство для кислородоснабжения. Основная беда вирусной пневмонии — недостаток кислорода в крови. Количество кислорода меряют приборчиком на палец, когда я поступил у меня он был 96, и ночью снижался в первую ночь до 94-95, а вторую до 92-93. Мои часы Гармин одно время показывали и 90, но врач сказала, что мои часы врут и на приборе показывают выше (путём одновременных замеров мне показалось, что на 3-4 процента). Я не знаю чему верить, но дышал я очень часто, чтобы хоть как-то повысить уровень кислорода у себя в крови.

Адвокат признался, что реально лучше ему стало только на 10-й день болезни (5й день в больнице). И температура упала до 36,8, и кислород повысился до 97-98. При этом он все также ждет направление на КТ…

— И ещё нам говорят, чтобы нас выпустят, когда тесты на коронавирус дважды покажут отрицательный результат, — подытожил Александр.